Сегодня внимание мира, всех, кто следит за политикой, переместилось из США во Францию. Ведь результат выборов там в любом случае повлияет на процессы, происходящие в глобальном мире. И определенные тенденции избирательной кампании во Франции вызывают опасения.
Президента выбирает прокуратура?
Действительно, повесткой дня избирательной кампании во Франции является не конкуренция социальных и экономических программ, не традиционное фехтование между социалистами и республиканцами. Повестка дня этой кампании – это процессуальные действия по уголовным делам в отношении кандидатов в президенты. Новые дела возникают с интервалом в несколько дней. И кандидаты, которых это коснулось, в первую очередь Франсуа Фийон и Марин Ле Пен, вместо встреч с избирателями проводят встречи со следователями. Которые не обязательно являются их поклонниками.
Отдавая дань уважения правосудию Пятой республики, Фийон и Ле Пен задают тот же вопрос: почему все дела появились только после того, как Фийон победил в праймериз, и социология показала выход во второй тур именно его и Ле Пен. Почему в этом случае правосудие работает с особой интенсивностью? Задействовано беспрецедентное количество следователей, между выдвижением обвинения и процессуальными действиями – минимальный промежуток.
По, в том числе украинскому опыту, подобным действиям уместно ключевое понятие: избирательность. Избирательность правосудия.
Но не это главное. Главное и беспрецедентное то, что больше половины граждан Франции оказались лишенными возможности, а, значит, и права выбирать. А, значит, конституционного избирательного права – одного из фундаментальных демократических прав. Сегодня эти избиратели дезориентированы. Между ними и кандидатами поставили стену компромата.
Подобная ситуация была в Украине в 2004-м году, когда избирательная кампания фактичекски модерировалась администрацией президента Кучмы, президента уходящего, с рейтингом 2-3%. Идея администрации была в том, чтобы через войну компроматов основных кандидатов Ющенко и Януковича довести ситуацию до абсурда. До невозможности выбрать между двумя испачканными кандидатами. Выборы без выборов. Проект назывался «Третий президент» и целью его было оставить Кучму у власти.
Жизнь внесла свои коррективы. И президентом стал Виктор Ющенко. У которого было гораздо меньше ресурсов, поэтому говорили, что народ проголосовал не за Ющенко, но против режима власти.
То, что происходит сейчас во Франции, это огромное доминирование во всех средствах массовой информации либерального кандидата Макрона. Мы также видим беспрецедентное применение власти админресурса в отношении его конкурентов.
Вольно или невольно, но атака правоохранителей на правых кандидатов играет на руку их оппонентам (это пока – смотрите ниже), и в первую очередь – Эммануэлю Макрону. Или Франсуа Олланду…
Повестка дня – ненависть
А что же происходит с избирателями? Для нас не секрет, что современная социология сильно хромает. Методики устарели и не соответствуют современному уровню коммуникации. Это хорошо было видно в ходе Brexit и во время президентских выборов в США.
В Украине мы наблюдали подобное явление в первый раз в 2012 году, когда результат в день выборов у некоторых кандидатов и партий на 20-30%, а иногда и 40% отличался от всех социологических исследований. Причем побеждал малоизвестный кандидат с малым бюджетом кампании и минимальными медиа активностями. Проиграли наоборот кандидаты, за которыми стояла власть либо клан, потратившие на выборы значительные суммы и имевшие монополию на присутствие в СМИ. Официальная социология «не видела» избирателей победивших кандидатов. Точнее, видела, но считала их неопределившимися.
Мы потом пытались изучить эту прослойку людей, их мотивы. Оказалось, что люди эти самые разные, но мотив у них один – ненависть. Ненависть к правящему классу и циничному давлению этого правящего класса на избирателей. Сила давления была прямо пропорциональной силе реакции. Не напоминает ли вам президентские выборы в США?
Если вернуться во Францию, то по данным института ODOXA, количество неопределившихся избирателей составляет 43%. Мы узнаем эту эмоцию, этот тренд. Это – ненависть. Результат качнется в сторону того кандидата, на которого оказывается максимальное давление. И, соответственно, во всех случаях, кроме снятия с гонки Фийона или Ле Пен административно-судебными методами, если их фамилии все-таки будут в бюллетенях первого тура, то, вероятнее всего, во втором туре встретятся именно они.
Ошибки штабов кандидатов обычно разбирают a posteriori. Но, позволю себе, a priori, указать на явные ошибки штаба Макрона. Первое. Кампания задумана так, будто Франция находится вне мирового контекста. Его штаб как бы не замечает некоторых важных трендов: снижение влияния традиционных СМИ, дефектность социологических методов, и, наконец, новую повестку дня, в которой ненависти и недоверию к элитам противопоставляется иногда брутальная, но искренность. Вместо этого на вооружение взяты приемы из избирательной кампании Обамы 2008 года, но с большим элементом искусственности и всеми видами имитаций.
Подобные заимствования мы наблюдали на кампании украинского политика Арсения Яценюка 2010 года. Он тогда занял четвертое место, что, впрочем, не помешало ему через несколько лет стать премьер-министром. Но первая попытка сделать из высокого уровня функционера харизматичного лидера не удалась.
То, что сейчас происходит в ходе избирательной кампании во Франции, достаточно опасно. Авторитеты нивелируются, доверие к любым институциям снижается до критического предела. В отсутствие возможности выбирать начинает доминировать нигилизм, который рискует закончится ультраконсерватизмом.
Шатать устои демократии – опасная игра. Каков бы бонус не был на выходе. Однако, мы уверены в том, что выборы состоятся и сделанный выбор будет выбором французского народа.