ГоловнаСвіт

Росія: як будувалася чекістсько-силова модель економіки

Россия организована и управляется по законам и логике крупной вертикально интегрированной корпорации, на вершине которой находятся «чекисты» и их «олигархические креатуры». При этом главным критерием оценки бизнеса стала его политическая лояльность.

Россия стремится стать во главе антиглобалистского движения в мировом масштабе. Важнейшей составляющей этой политики выступает антиамериканизм. Помимо геополитического, важнейшей ее ипостасью отчетливо выступает экономическое или, проще говоря, бизнес – содержание.

Рассматривая любые аспекты российской политики, необходимо всегда иметь в виду тот факт, что Россия организована и управляется по законам и логике крупной вертикально интегрированной корпорации. Без учета этого фактора ничего невозможно понять ни в ее международной, ни, тем более, во внутренней и социальной политике. С этой точки зрения и следует рассматривать то «преодоление господства и засилья олигархов», которое ставит себе в заслугу существующая власть и видит в этом тезисе почти неисчерпаемый источник легитимации среди избирателей. Электорату же в этой «борьбе с олигархами» видятся отголоски советской «социальной справедливости» и «борьбы с хищениями социалистической собственности».

Результатом приватизации в России стало образование сперва финансовых, а затем промышленно-финансовых (в том числе медиа) и прочих бизнес групп, в основе которых лежал именно финансовый капитал. Его глобалистическая суть хорошо известна со времен Карла Маркса и Адама Смита – а именно, что капитал не имеет отечества и не знает границ.

Сломав хребет неэффективной советской социалистической плановой экономике и вытеснив «красных директоров» с занимаемых ими позиций (за счет реструктуризаций и ликвидаций непрофильных активов) финансовые олигархи двинулись во власть. На ходу они создавали и выстраивали те коррупционные механизмы, жертвой которых им предстояло пасть в самом недалеком будущем.

Сознавая всю ограниченность своей финансовой и организационной (менеджерской) подготовки, они, в отличие от действительно стремившихся к евроинтеграции стран, не допустили к работе на российских площадках ни крупные банки, ни иностранные страховые компании. Внедрение принятых в мире принципов регламентной работы и управленческого учета также шло медленно и с колоссальным скрипом. Не были внедрены рыночные механизмы в области землевладения и землепользования. В интересах спекулятивного капитала сохранялся «плавающий» курс национальной валюты. Не был реализован механизм прозрачного банкротства предприятий. Не были даны гарантии собственности и инвестиций. Даже не приступили к подлинной судебно правовой реформе, ограничившись конституционными декларациями и Гражданским кодексом, либеральное содержание которого было выхолощено судебной практикой и разного рода подзаконными актами.

Фото: EPA/UPG

С этой точки зрения невозможно серьезно воспринимать громкие вопли о якобы имевшем место в 90-е года господстве либералов. А также заявления российских и пророссийски настроенных иностранных экспертов о готовности России к вступлению в ЕС и НАТО. Степень этой готовности следует оценивать как аналогичную готовности, например, Габона или Либерии.

Внедрение во власть

Неплохо представляющий себе интеллектуальный уровень «элиты» российских спецслужб автор этих строк никогда не верил в то, что операция «перестройка» с ее нынешними последствиями и результатами была продумана и осуществлена ими. Находящиеся ныне у власти силовики консолидировались в период с 1996 по 1998 гг. и, по сути, совершили рейдерский захват власти, едва прикрытый формально демократическими покровами.

«Я хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку для работы под прикрытием в правительство, на первом этапе со своими задачами справляется»

— Владимир Путин на собрании по случаю Дня чекиста, декабрь 1999

В 1999-2000 гг. им стало окончательно ясно, что их структурам (а значит и перспективам их корпоративного господства) угрожает судьба «красных директоров» с их неэффективностью и непрофильными активами. «Олигархи» сами вымостили путь к власти представителям спецслужб, активно имплементируя их не только в структуры безопасности компаний, но и в состав топ менеджмента. Дальнейшее оставалось делом техники.

Фото: EPA/UPG

Итак, «чекисты» и их «олигархические креатуры» сменили во властных кабинетах «олигархов» и их «чекистских ставленников». Якобы спасая страну от распада жесточайшим образом была подавлена и разгромлена Ичкерия. Таким образом кремлевская власть стала делать то единственное, что она умела делать и чем она на самом деле всегда хотела заниматься: разруливать движение финансовых потоков, а также межрегиональные и межклановые конфликты. Именно это в их представлении и означает осуществлять управление государственными структурами. В исполнении этой функции криминального авторитета власть искала, pardon за тавтологию, основу своего авторитета и своей легитимации. Беспрецедентная по масштабам и объемам коррупция, пронизавшая сверху донизу все общество – это лишь одно, далеко не самое главное, проявление и в математическом смысле слова функция этой власти.

Коррупция как фактор формирования «элит»

Большинство экспертов, в том числе на Западе, видят в коррупции скорее нравственно-этическую проблему. Между тем, при ее рассмотрении надо иметь ввиду, что в России коррупция стала не просто средством наживы отдельных представителей власти, а она – системообразующий и элитоформирующий фактор

Это проявляется, в частности, в денежно-валютной политике. Прежде всего, доходы государственного бюджета и «элиты», которые практически бесконтрольно – с точки зрения механизмов общественного контроля, распоряжаются средствами, формируются в результате продажи энергоносителей в валюте (долларах США и евро). А траты на разного рода «внутренние» расходы осуществляются в рублях.

Население же получает доходы в рублях, а его расходы формируются в валюте – либо непосредственно через приобретение импортных товаров, либо опосредованно, оплачивая комплектующие и ингредиенты, входящие абсолютно во все технологические цепочки.

Власть уверена, что она гарантирует единство страны за счет перераспределения финансовых ресурсов между регионами, большинство из которых являются дотационными и не могут самостоятельно обеспечивать расходы, возложенные законодательством на местные бюджеты. С учетом того, что многие регионы: как донорские (Татарстан), так и дотационные (Северный Кавказ) являются национальными образованиями, то прекращение функции распределения финансов центром грозит развитием центробежных тенденций.

При этом дотирование депрессивных и экономических регионов РФ является, по сути, также глобальной формой коррупции и подкупа региональных элит. Истощение же финансовых поступлений от экспорта энергоносителей может ускорить процесс дезинтеграции России.

Фото: www.gazeta.ru

Иными словами, единство России и «всенародная поддержка» власти базируется не на мифических скрепах, не чувстве патриотизма и всеобщей любви к национальному лидеру – о чем рассказывают штатные телепропагандисты и шоумены, а на сугубо коррупционных механизмах.

К этой же категории можно отнести и искусственную занятость населения, значительная часть которого вообще исключена из процесса производства каких-либо ценностей, являясь, по сути, тунеядцами. Помимо чиновников всех уровней это военнослужащие, охранники, сотрудники правоохранительных органов и силовых структур. Сюда же можно отнести и «тружеников» ВПК, который, несмотря на многочисленные заявления о значительных объемах экспортируемого вооружения, не в состоянии себя окупить.

Коррупция стала неотъемлемой частью международной политики: многочисленные встречи, съезды соотечественников, культурные программы втягивают в свою орбиту значительные слои западноевропейских политических игроков и интеллектуалов, проникающихся симпатией к России с ее особой формой духовности и харизматичным лидером.

Главным же проявлением жизнедеятельности российской политической системы выступает ее предельный авторитаризм внутри страны и стремление к бесконечной экспансии за ее пределами – любыми, в том числе силовыми и заведомо криминальными методами.

НЭПманы капиталистического труда

Но вернемся к формированию экономической основы вертикали власти. В этой сфере все развивалось по законам жанра криминальных боевиков. Вышедшие из-под влияния и контроля «олигархических» корпораций полковники разделили эти корпорации: на условно полезные (то есть контролируемые) юридические лица, при помощи которых создавались подлежащие дальнейшему разруливанию финансовые потоки. И на тех, кто был признан непригодным для этой роли. Главным критерием оценки бизнесменов стала их политическая лояльность.

Поскольку уровень макроэкономического мышления полковников сводился главным образом к ленинскому тезису эпохи НЭПа о необходимости сохранения за собой командных высот в экономике, то вся их политика была направлена на установление контроля над ними.

Фото: EPA/UPG

На начальном этапе у них была одна командная высота – ОАО Газпром и сопутствующая инфраструктура транспортировки энергоносителей, обеспечивающих государственную газовую монополию. Испытывая непреодолимую неприязнь к любым проектам, требующим затрат на инфраструктуру и переработку сырых продуктов, власть сделала своей стратегической целью овладение нефтяной отраслью.

Стремление показать «кто в доме хозяин» вылилось в дело ЮКОСа. Думается, что арест Михаила Ходорковского и Платона Лебедева и последовавшие репрессии против ряда сотрудников этой компании стали результатом целого комплекса факторов, но главную роль среди которых все же играли политические. Автор, работавший в компании ЮКОС до 2002 года, прекрасно помнит атмосферу ожидания грядущих политических триумфов и прорывов.

Платон Лебедев (справа) и Михаил Ходорковский и во время суда в Москве, 17 мая 2011 года.
Фото: EPA/UPG
Платон Лебедев (справа) и Михаил Ходорковский и во время суда в Москве, 17 мая 2011 года.

Расширение компании за счет «Томскнефти», планы строительства нефтепровода в Китай, образовательные инициативы Ходорковского, проекты перехода на мировые управленческие и учетные стандарты с привлечением ведущих мировых аудиторских компаний вкупе с планами проведения IPO за пределами страны - все это в совокупности сыграло свою роль.

Но полковникам удалось добиться своего: ЮКОС прекратил свое существование, его активы влились в состав организационно неповоротливой государственной «Роснефти». Инвестиционное доверие, как показали дальнейшие события, было безвозвратно погублено. Собственники и все население страны услышали сигнал: деньги, активы и международная репутация ничего не значат по сравнению с единственным реальным ресурсом под названием «власть и близость к ней». Примером того, как при «правильном поведении» можно сохранить компанию является здание уцелевшего Лукойла в Москве у метро «Тургеневская».

Следующей жертвой государственно-монополистических амбиций стал «ТНК-Вritish Рetrolium», где западный менеджмент был заменен российским. В результате вторая часть имени компании – ВР утратила всякий смысл.

За ними последовала АФК «Система» - очевидно, А.Евтушенкову в соответствующих кабинетах все объяснили, в результате чего необходимость в его длительном заключении по образцу руководителя ЮКОСа отпала.

Сейчас на наших глазах происходит полный захват и монополизация очередных «командных высот» в экономике. 

В банковско-финансовом секторе осуществляется отзыв лицензий и не прекращается «санация банковского сектора».

Роскомнадзор, и так в условиях отсутствия конкуренции на рынке, лишь ожидает команды «фас!» чтобы в любое время исполнить приказ и осуществить полную монополизацию продовольственного рынка.

Властный ресурс позволяет исполнить мечту любой корпорации о монополизации и построении в чистом виде государственно-монопольной системы. Одной из ее непременных системных черт является внешняя экспансия в борьбе за рынки и геополитическое могущество.

Однако год столетнего юбилея революции 1917 года позволяет предположить, каким будет итог происходящих ныне событий в России и вектор ее дальнейшего развития.

Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram