Первым заместителем стала Олеся Островская-Лютая, бывший руководитель грантовой программы “Динамическая культура” в Фонде “Развитие Украины”, где проработала с 2008 года. Ее кандидатура на пост главы Минкульта серьезно рассматривалась частью профсообщества еще на этапе дележа портфелей в новом Кабмине, но оказалось, что часть, поддержавшая Евгения Нищука, была влиятельней, и в результате назначили именно его. В Минкульте Островская будет отвечать за культурное наследие и музеи, а также за международные отношения и региональное управление.
Еще один заместитель - Олесь Журавчак - преподавал в Киевском университете культуры на кафедре джаза и эстрадного пения, с 2008 по 2011 годы был главой Департамента искусств и региональной политики и начальником управления искусств и образования при Минкульте. Кроме всего прочего, Журавчак - инициатор и директор этно-фестиваля “Трипільське коло”, который ежегодно проходил под Киевом до 2013 года. В новом Минкульте Журавчак будет отвечать за искусства и дела религий и национальностей.
Ожидает назначения Тамара Мазур, которая будет руководить аппаратом министерства, а пока что является советником министра. По словам новых руководителей Минкульта, Тамара – опытный юрист, работала с партией “Батькивщина” и Минюстом. На этом информация о Тамаре исчерпывается.
"От нас требуют прозрачности и быстрых решений одновременно"
Д.Б. Давайте поговорим об общих вещах. Есть ли у министерства культуры план работы на сто дней, например, как в министерстве образования?
Евгений Нищук: План, конечно же, есть, но он отличается от того, которого все ждут. Все говорят, что мы – правительство камикадзе и пришли на три месяца, но я думаю, что в такой атмосфере невозможно работать. Мы могли бы, конечно, принять два-три эффектных решения – для прессы или для общества, но неизвестно, нужны ли они в стратегическом плане, меняют ли они что-то в системе.
На наш взгляд, популистский подход – неправильный, нужно вырабатывать новую, долгосрочную стратегию управления культурой. Я не знаю, как долго я пробуду министром, но если общество выдало нам большой кредит доверия, будет неправильно с нашей стороны не начать менять систему именно сейчас.
Перемены в Минкульте начались с команды. Заявления об увольнении написали все заместители министра культуры, некоторые главы департаментов или уволены, или отстранены (их окончательное увольнение отсрочено ввиду ухода на больничный – прим.). На должности заместителей министра пришли люди, которые не являются типичными чиновниками, но они - профессионалы в этой сфере и по-другому видят стратегическое значение министерства культуры. Поэтому мы своей задачей поставили создание плана развития культурного ведомства до 2025 года.
Д.Б: Вы уже начали над ним работать?
Евгений Нищук: Да, он в режиме запуска. Самое основное в нем – это тот факт, что министерство культуры наконец-то открыто как площадка для обсуждения проблем разных цехов. При Минкульте и раньше существовал общественный совет, но его состав не был сбалансированным, и мы хотим пересмотреть принципы его работы.
Еще один проблемный момент, которому нужно уделить внимание - это Департамент культурного наследия при министерстве. Все, что связано с заповедниками в Украине, с музеями, является очень болезненным вопросом. Сейчас мы занимаемся тем, что меняем руководителей этого Департамента и готовимся проводить прозрачные назначения на их должности.
Д.Б: Я слышала, что вы собираетесь провести конкурс на пост главы Департамента?
Олеся Островская-Лютая: Евгений настаивает на проведении конкурса. Но есть еще один вариант: разработка прозрачных критериев, которым кандидаты на пост должны будут соответствовать.
Д.Б: Как будут разрабатываться эти критерии?
Олеся Островская-Лютая: Я думаю, мы сможем их наработать совместно с общественными группами. Мы не хотим узурпировать принятие таких решений – об этом мы сразу договорились. Максимальное количество решений, которое может быть переведено из ручного режима в экспертный (назовем это так), должны быть в него переведены.
Нужно понимать, что для принятия кадровых решений нужно время, особенно для внеплановых, для выяснения обстоятельств. Вместе с этим, мы сейчас находимся в тисках между двумя противоположными требованиями: с одной стороны, от нас требуют прозрачности и равных прав для всех, а с другой – очень быстрых действий. Эти два требования противоречат друг другу.
Евгений Нищук: При других обстоятельствах мы бы сели и спокойно работали над конкретными вещами: над стратегией развития культуры, например. Но есть одно обстоятельство, с которым нельзя не считаться: это агрессия нашего северного соседа и обстоятельства Крыма, где находятся наше национальное достояние, культурное наследие, где наши музеи, заповедники. От некоторых из них нам поступают сигналы о рисках, связанных с сохранением музейных ценностей. Большая часть нашего времени уходит на решение этих проблем в том числе.
Д.Б: Как вы их решаете?
Евгений Нищук: На Совете Европы, например, Минкульт подал обращение о предоставлении нам технической экспертной помощи по ситуации с музеями. Это обращение было поддержано: в Украину пришлют посредников, которые, мы надеемся, получат доступ к крымским музеям, к их инвентаризационным листам, учетным карточкам. Тогда мы сможем следить за тем, что происходит с музейными ценностями в Крыму.
Кроме того, мы обращались за помощью в ЮНЕСКО, ведь Херсонес Таврийский, как украинский объект, вы знаете, числится в списке всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
Еще нами инициированы изменения в постановление о перемещении музейных фондов и экспонатов в особенный период. До сих пор музеям не требовалось решения Министерства культуры по поводу того, куда возвращать экспонаты после зарубежных выставок. Мы инициировали изменение в этой норме, согласно которому Министерство культуры в форс-мажорных ситуациях, при угрозе потери или повреждения ценностей, может принимать решение относительно того, куда везти эти ценности после выставок заграницей - в музей их постоянного хранения или же временного.
Д.Б: То есть, когда скифское золото будет возвращаться из выставки в Амстердаме, Минкульт решит, куда его везти?
Евгений Нищук: Да, собственно, из-за этой ситуации мы подняли этот вопрос.
Олеся Островская-Лютая: Конечно же, эти экспонаты вернутся в музей, в котором есть все условия для их хранения. Скифское золото - это ценности, которые явно находятся под угрозой потери. Более того, в Крыму сейчас – оккупационная ситуация, и Украина не имеет ни малейших гарантий того, что все ценности будут сохранены в надлежащем состоянии. Конечно же, россияне говорят, что все сохранят, но все равно несем ответственность мы – эти предметы относятся к государственной части музейного фонда Украины. А как мы можем нести за них ответственность, если мы к ним доступа не имеем?
Олесь Журавчак: Невозможно действовать в юридическом поле, когда нарушены все международные договоренности. Это создает проблемы и в ситуации с музеями, и в сфере образования, и в сфере религии.
Евгений Нищук: У нас был ряд консультаций с нашими коллегами, которые находились в похожих обстоятельствах. Среди других мы общались с представителями грузинских музеев, помогает и Совет Европы, ведь аналогичные проблемы в свое время уже были в Косово и на Кипре.
Олеся Островская-Лютая: У нас очень много контактов с музейщиками по всему миру. Плюс в том, что люди готовы работать в разных форматах, в рабочих группах. На днях, к примеру, в Софии Киевской собирались музейщики для того, что координировать свои действия. А в ближайшее время мы созовем Музейный совет, который не работал уже больше года.
Олесь Журавчак: Если вернуться к нашим планам работы Минкульта, то хочу отметить, что мы разработали три пункта, обязательных для выполнения. Первый пункт касается сохранения и защиты культурного наследия. Охрана музеев и заповедников должна стать защищенной статьей госбюджета, то есть такой, которая финансируется при любых условиях, как зарплаты или другие социальные выплаты.
Д.Б: Сейчас она не защищенная?
Олеся Островская-Лютая: Нет. Защищенными являются зарплата и коммуналка, но с точки зрения охраны культурных ценностей, на первое место выходят не люди, как ни парадоксально. Музей может полгода жить без людей, но не может жить без охраны. Охрану должно предоставлять и гарантировать государство.
Мы пытаемся на всех уровнях сейчас донести, что охрана музеев – это не вопрос культуры, это вопрос обороны и безопасности. Это вопрос, который может решаться только на высоком государственном уровне. Черчилль когда-то очень удачно ответил на предложение сократить финансирование культуры, чтобы увеличить финансирование обороны: “А за что мы тогда воюем?”. Это как раз тот случай.
Д.Б: Выходит очень сложная ситуация. В нынешних условиях экономического кризиса и агрессии со стороны России может оказаться, что нашей власти совсем не до защиты культуры. Какое место вообще отведено культуре в нынешнем правительстве?
Евгений Нищук: На все наши инициативы правительство реагирует. Почти все наши пожелания по секвестру бюджета были услышаны, и работников культурной сферы ждут не такие серьезные сокращения по финансированию, как ожидалось.
Олесь Журавчак: Во многих ведомствах прошли довольно серьезные сокращения, министерству культуры же удалось отстоять многие вещи. Одно из наших достижений: мы добились того, что в школах эстетического воспитания не будут повышать нагрузку для преподавателей. Предлагалось повысить ее с 18 до 24 часов в неделю, это означало бы, что, во-первых, что каждый преподаватель должен был бы работать на час дольше каждый день, а, во-вторых, что школы ожидало бы сокращение преподавательских составов на 30%.
Возвращаясь к оставшимся двум пунктам нашей работы: второй связан с получением дополнительного финансирования для культуры, а третий – с расширением круга экспертов, с которыми Министерство культуры взаимодействует.
Мы работаем над созданием законопроекта, который освободит национального производителя культурного продукта от НДС. Параллельно мы работаем над тем, чтобы ввести гастрольный сбор, средства от которого будут поступать на спецсчет Минкультуры. Они будут использованы для финансирования гастролей украинских театров, концертных коллективов и исполнителей. Сбор для украинских коллективов государственной или комунальной собственности составит – 0%, для других отечественных коллективов – 3%, а для артистов, которые не являются резидентами Украины – 20%.
Идея в том, что для компаний, которые организовывают гастроли для иностранных исполнителей, будет установлен гастрольный сбор, но при этом они будут освобождены от НДС. Таким образом налоговое давление уменьшится. Но дискуссии по этому вопросу продолжаются.
Евгений Нищук: Кроме того, параллельно идет работа над внедрением сбора на развитие кинематографии.
Он будет сформирован из средств с оборота всех украинских кинодистрибьюторов, также в него войдут средства от стоимости рекламы, которая демонструется во время показа фильмов на телевидении, в интернете и кабельных сетях. На сегодня процент такого сбора еще не определен, дискуссия в обществе продолжается – для того, чтоб максимально сбалансировать существующие интересы и государственную политику в сфере кино.
Олесь Журавчак: Таким образом мы получим дополнительное финансирование нашей культуры с коммерческого оборота.
Третий пункт плана нашей работы связан с тем, чтобы включить профессиональное сообщество в принятие решений в сфере культуры. Это то, о чем уже говорила моя коллега Олеся Островская, – пересмотр принципов работы общественного совета, музейного совета и так далее. Мы создадим экспертные советы по каждому необходимому направлению.
Евгений Нищук: Мы бы хотели привлечь к обсуждению реформ в культуре знаковых людей, тех, кто по каким-то причинам раньше отказывался это делать. Такие люди не входят в творческие союзы или в какие-то организации, но их мнение очень важно, они являются лицом украинской культуры и генерируют интересные идеи. В этом плане министерство должно быть чем-то вроде координационного центра по выработке этих идей и внедрению их в жизнь.
Олеся Островская: Это наша мечта, чтобы министерство управлялось именно таким образом. Но нам нужно выработать правила, по которым все это будет работать. На это у нас уйдет какое-то время, а от нас этого требуют на позавчера. (смеется) От этих правил будет зависеть и то, как мы видим приоритеты украинской культуры на следующие 10 лет.
Д.Б: Есть ли у вас уже видение, что это за приоритеты?
Евгений Нищук: Это ведь не должно быть нашим субъективным видением, это должно быть выработано профессиональным сообществом.
Олеся Островская-Лютая: Все должно быть максимально открыто. Министерство не должно определять приоритеты по принципу “нам нравится это, поэтому мы это поддержим”. Мы должны исходить из анализа того, какие есть потребности, а какие возможности в украинской культуре. К тому же, даже если не формулировать четкие приоритеты, они все равно будут просматриваться в том, что поддерживает министерство, а что нет.
Евгений Нищук: Как подтверждение – празднование 200-летия со дня рождения Тараса Шевченко. Планировалось демонстративно его отмечать несколько дней подряд, каждый из которых стоил бы более миллиона гривен. Во дворце “Украина” должны были провести большое мероприятие - отчет областей о проделанной работе. Только на концерт в “Украине” планировали потратить 8 млн грн! Мы отменили этот концерт, а празднование провели на Майдане 9 марта, а на следующий день поехали в Черкасскую область и там встречались с людьми. Все было неформально, с пониманием и огромным уважением к Кобзарю, и на это не было потрачено ни копейки бюджетных средств.
Мы ни в коем случае не хотим обидеть тех, кто готовил эти отчетные концерты для дворца “Украина” и хотел представить работы самых талантливых людей своей области. Но этот формат нужно пересмотреть, потому что это похоже на древние советские отчеты, под соусом которых отмывается куча денег и проводится предвыборная кампания.