ГоловнаСуспільствоЗдоров'я

Зцілення любов'ю

Улыбчивая Мирослава держит на руках маленького дремающего Лешу. Сейчас ему 3 месяца, но на свет он появился 5 месяцев назад. Леша очень торопился – родился с весом 960 граммов и ростом 27 сантиметров. Маленький плачущий человек размером с альбомный лист. Мирослава держит Лешу аккуратно и трепетно. Кажется, они приросли друг к другу, склеились. Но так было не сразу - после родов Лешу забрали в реанимацию. К нему подключили трубочки и датчики, экранчики и кнопки, закрыли его в машину на колесах – кувез. Дотянуться до него мама могла только пальцем.

- Морально было очень сложно. Смотришь на эту крошечку и плачешь, а ее даже на руки не взять. Катастрофа. Мне говорили, что я могу уехать домой и приезжать проведывать, но медиков я предупредила: отсюда выйду только с ребенком.

Фото: Макс Требухов

Мирослава вышла с Лешей из реанимации через месяц и попала в отделение интенсивного выхаживания глубоко недоношенных детей «Охматдета». Там маму поселили в одну палату с сыном. И как только она положила его себе на грудь, больше не отпускала. Здесь это не просто разрешалось, но всячески поощрялось. В этом отделении маленьких "торопыжек" выхаживают по методу Кенгуру – родные носят их практически круглосуточно в физическом контакте - «кожа к коже» - на груди. Метод начали практиковать 40 лет назад в Колумбии и разработали его как альтернативу уходу в инкубаторах за детьми, которым удалось перейти в стабильное состояние. Несмотря на то, что метод чаще всего применяется в развивающихся странах, его одинаково ценят во Франции, Швеции и США. В Украине метод Кенгуру впервые упоминается в приказе Минздрава в 2006 году: его должны были внедрить во все перинатальные центры и роддома, но спустя 12 лет этого так и не случилось. Киевский «кенгурятник» «Охматдета» – единственный сертифицированный в Украине. Разместить он может одновременно 25 детей и их родителей. В Украине же ежегодно рождается 20 тысяч недоношенных малышей. 

Фото: Макс Требухов

«Когда сын лежит на мне, такое чувство, будто он слушает мое сердце, прислушивается, что у меня внутри происходит», - описывает свои ощущения Мирослава. В методе Кенгуру ребенка фиксируют перевязью между грудей взрослого человека (чаще всего родителя или близкого родственника). Для этого за границей используют специальные стрейчевые топы, но это не обязательно: достаточно простого полотенца или куска ткани. Такое положение ребенка стимулирует его дыхание и сердцебиение, он не страдает от стресса из-за расставания с матерью, малыш способен удерживать температуру тела, дневной свет и звуки становятся для него менее травматичными, а процесс кормления более удобным – создается подобие утробного развития.

Фото: Макс Требухов

Отделение в «Охматдете» выхаживает детей по методу Кенгуру с 2011 года. До этого его практиковали в виде отдельных элементов и выглядел он в основном как контакт «кожа-кожа». Ранее ни протокола, ни документов, ни политики, ни мониторинговой документации не было. Еще до окончания пилотного проекта врачи заметили, что показатели отделения улучшились: снизился риск внутрибольничных инфекций, уменьшилась необходимость в количестве и длительности приема антибиотиков, дети без отягчающих патологий стали раньше выписываться домой, были менее тревожными и развивались активнее. 

Все это время отделением для недоношенных «кенгурят» заведует Татьяна Орлова. На ее белой жилетке два смайлика и разноцветная брошь-стрекоза. Перестроить коллектив на выхаживание детей по-новому, тогда еще мало кому известному методу, было трудно: «Природные вещи сложнее всего даются. После того, как нам выдали сертификат, мы еще года два привыкали к методу. Организовать выхаживание оказалось сложнее всего не маме и не ребенку, а медработникам. Перестроить свою идеологию очень сложно», - признается врач. Наш разговор постоянно прерывают стуком в дверь ординаторской и телефонными звонками встревоженные мамы: «Можно ли кормить грудью?», «Сколько раз?» и «Часто ли ребенка взвешивать?»

Фото: Макс Требухов

Часть нагрузки в выхаживании недоношенного переходит с медсестры на мам: именно они ежедневно ведут две формы. В одну из них вписывают всевозможные показатели активности, среди которых вес и количество съеденного, а также время, проведенное на груди. В другую – динамику веса ребенка. Татьяна Александровна на вопросы женщин отвечает строго, но по-доброму, начиная словами «мамочка».

- Беременность - процесс естественный: женщина с животом ходит в бассейн, в гости. Когда рождается недоношенный ребенок – становится сложно. Вот внутри его носить не сложно, а снаружи – сложно. Непросто привыкнуть к тому, что он всего лишь перешел в доразвитие, а потому так же нуждается в тепле заботе и любви. Потому нужно искать и к мамам подход, - объясняет Татьяна Александровна.

Фото: Макс Требухов

Врач рассказывает, что метод Кенгуру удобен тем, что в такой позиции ребенка можно кормить, оказывать ему любые виды дыхательной поддержки, проводить фототерапию, диагностику, а у мамы в буквальном смысле развязаны руки: она может читать, ходить, ухаживать за собой, не чувствует себя привязанной к ребенку и его кровати.

- Гуляли, мамочка? Вот молодец, - улыбается Татьяна Александровна Мирославе, которая возвращается в палату с прогулки, неся в пазухе своего Лешу.

- У нас мамы и папы на улицу выходят с детьми, когда уже рисков нет, - объясняет врач. 

В длинном коридоре отделения под стенами стоят пустые кувезы: «мерседесы припаркованы», - шутит Орлова. Здесь разговаривают тихо, чтобы не напугать малышей - для медицинских манипуляций и осмотров их тревожат только во время активности, сон – дело святое. Кроме палат совместного пребывания, есть еще две - интенсивной терапии. Находятся они напротив медсестринского поста. Здесь недоношенные дети дышат с помощью аппаратов, мама же ночует в другой палате, но может сидеть на кресле рядом, сколько выдержит. Тут же родственники начинают «кенгурить» 7-9 часов в сутки. Когда же маму и ребенка переводят в палату совместного пребывания, выхаживание переходит в полноценный метод Кенгуру.

Фото: Макс Требухов

- Многие отождествляют медицину с технологиями. Но в постнатальном онтогенезе, по-хорошему, ребенок нуждается в пребывании в отделении интенсивной терапии 8-12 дней. Потом он должен идти к маме, но его выписать домой нельзя - он на обеспечении жизни находится. Потому в Украине он чаще всего переходит в перинатальный центр, - объясняет Орлова.

Заведующая отделением утверждает: если раньше метод был показан для детей весом от 1 килограмма, то сейчас вес и срок гестации не важен, главное – стабильное состояние: «У метода больше показаний, чем противопоказаний. Да и те сводятся к степени готовности учреждения». Готовность эта не измеряется экономически – метод не требует денежных затрат: «Все можно сделать из подручных средств. Самые природные вещи ничего не стоят. У нас фактически происходит исцеление любовью».

Природные вещи

Первой в Украине за границу изучать метод Кенгуру поехала врач-неонатолог Татьяна Курилина из киевского Института педиатрии, акушерства и гинекологии. Случилось это еще в 1999 году. В то время в Украине не регистрировали родившихся до 28-й недели детей, в Колумбии же успешно выхаживали 22-недельных малышей. По возвращении домой врачи уложили первого ребенка маме на грудь. Сейчас в ПАГе практикуют перемежающийся метод: ребенок растет как в кувезе, так и на маме.

Фото: Макс Требухов

Татьяна Валерьевна – спокойный неонатолог в сиреневом халате с аистом, говорит, что методом интересуется не так много ее коллег. И для них она не жалеет слов:

- Несмотря на то, что результаты эффективности метода доказаны, воспринимается он скептически, как не высокотехнологический: это тебе не суперкувез или управляемый дыхательный аппарат, который круто выглядит, пищит и переливается. Ребенка на руки дать нужно правильно. А врачи только в общих чертах представляют, как это сделать. Мама всегда согласиться выхаживать, другое дело, что врач скажет: «Зачем мы с вами будем его тревожить? Давайте мы его в кувез положим и вы его пальчиком потрогаете». Мама врачу верит безоговорочно, - устало говорит она, и добавляет: - Задерживают практику исключительно врачи: им надо потратить время, чтобы рассказать маме о преимуществах, научить укладывать, постоять рядом. Руководители учреждений или совсем не заинтересованы, или просто не знают, что такое гуманизация неонатологической помощи.

Татьяна Валерьевна считает, что ближайшее время вряд ли стоит ждать интереса к методу со стороны медперсонала, а приказать им быть гуманными по отношению к детям государство не может: вступивший в силу в 2006 году приказ Минздрава носит рекомендационный характер. Обязать его выполнять можно только локальным протоколом, созданным по желанию администрации и докторов отделений.

Коллега Татьяна Валерьевны из «Охматдета» настрой врачей описывает также – «скептический»: «Это боязнь того, что родители могут увидеть ошибки в работе медперсонала, что они не будут знать, как ответить на их вопросы. Проблема похожа на доступность реанимаций, о которой говорили не так давно», - считает Орлова.

Фото: Макс Требухов

По словам врачей, метод Кенгуру – только первый этап на пути к здоровью ребенка, семья нуждается в медицинско-психологическом сопровождении и социальной поддержке. Татьяна Валерьевна вспоминает о том, как в 2007 году медики выходили самого маленького украинца – Богдана, который весил всего 470 граммов. По их словам, сейчас у мальчика ДЦП, но то, что он социально адаптированный и пошел в школу – заслуга исключительно его родителей, а не медиков или государства. Недоношенные дети находятся в зоне риска даже после стабилизации их состояния. Они подвержены «эффекту бабочки» – когда все пережитое в детстве может негативно сказаться во взрослом возрасте. «Наши участковые понятия не имеют, что такое скрининг развития: вот ребенок ходит, говорит, читает – тут все ясно. Но о том, что есть 5 сфер, которые нужно проверить, знают не все, а делают еще меньше», - говорит Курилина.

В 2013 году стандарт выхаживания детей адаптировали, а для Минздрава приготовили проект по медико-психологическому сопровождению детей до 3-х лет - катамнестическому наблюдению. Кроме привычных медицинских осмотров, акушеры предлагали ввести обязательное психологическое наблюдение, которое мог бы провести и сам педиатр по методу «красных флажков» - анкетируя пациента, вовремя заподозрить задержку развития и отправить ребенка к специалистам. Где этот проект сейчас, неонатологи не знают: «Мы его уже несколько раз заносили в Минздрав и там он исчезал».

Через пару дней Мирослава и Леша впервые за 5 месяцев окажутся дома: «Мне кажется, что месяц мы потеряли в реанимации. А месяц иногда – целая вечность».

Фото: Макс Требухов

На прощание Курилина сокрушается:

- Мы вернулись из Колумбии настолько воодушевленные! Начали лекции читать, у нас такой подъем был! Прошло 3-4-5 лет, нам крутили у виска и говорили: «Что же это вы тут такое делаете?! Мы получили супернавороченный столик, а у вас мамы все в бактериях детей на руки берут». Мы надорвались, но сделали приказ по маловесным детям, но все это умерло. Мы пробовали подойти с позиции нейрофизиологии – рассказывали о пластичности мозга на раннем этапе развития. Потом - с позиции биоэтики: что пребывание отдельно от матери, как минимум, есть несоблюдением прав ребенка. Но и это не помогло. Речь не в том, что народ не верит в метод, а в том, что народ не хочет изменить свои мозги. 

Маргарита ТулупМаргарита Тулуп, журналістка
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram