ГоловнаЕкономікаФінанси

Голова наглядової ради Приватбанку: економічного сенсу в зарубіжному бізнесі банку немає

Когда бывший министр финансов Украины Александр Данилюк в январе 2017 года представлял нового главу набсовета только-только национализированного Приватбанка, он назвал его "легендарным банкиром, который в свое время помог Турции преодолеть финансовый кризис".

Энгин Акчакоча в самом деле был директором турецкого Kocbank AS с 1991 до 2000 годы. В 2001, в разгар крупнейшего экономического кризиса в Турции, был назначен председателем Агентства по банковскому регулированию и надзору (BRSA) и Фонда гарантирования сберегательных вкладов (SDIF). То есть, перенося этот опыт на украинские реалии, был одновременно и главой центробанка, и главой Фонда гарантирования. Энгин Акчакоча занимался реформой банковского сектора Турции до 2004 года, а затем работал консультантом МВФ в центробанках Нигерии и Кыргызстана. Сегодня "человек из МВФ" возглавляет наблюдательный совет крупнейшего украинского банка.

На прошлой неделе журналисту LB.ua удалось задать господину Акчакоче несколько вопросов во время короткой встречи. Говорили о том, как и когда будет продаваться Приватбанк, возможны ли новые переговоры с бывшими акционерами и что будет с иностранным бизнесом банка.

Энгин Акчакоча
Фото: finclub.net
Энгин Акчакоча

Андрей Яницкий: Экс-владельцы Приватбанка развивали его как международный банк. В прошлые годы подразделения банка или дочерние структуры работали в Италии, Португалии, России, Грузии и других странах. Сегодня остался только филиал на Кипре и доля в банке в Латвии. Будет ли Приватбанк снова совершать экспансию на рынки других стран?

Энгин Акчакоча: Для банков развивающихся стран это неправильная стратегия, влекущая за собой неоправданные расходы. Банк может быть активным на международном уровне, если он активно участвует в финансировании экспортно- импортных операций в своей стране. Благодаря новейшим технологиям вам не нужно находится в Нью-Йорке, чтобы занимать деньги на рынках США. Тем не менее, вы не сможете принимать депозиты по рыночным ставкам в Нью-Йорке. Структурные подразделения ПриватБанка за пределами Украины не занимались банковским бизнесом в традиционном значении. Вот почему у банка были проблемы как на Кипре, так и в Латвии. Я не вижу никакой экономической целесообразности в сохранении бизнеса ПриватБанка за рубежом.

АЯ: То есть экономического смысла в такой экспансии вы не видите?

ЭА: Не только я. Так считают во всех странах с развивающимися рынками.

АЯ: Есть российский пример с огромной Альфа-Групп и Сбербанком. Они активны на рынках других стран.

ЭА: Если у вас есть столько же денег, сколько у них – делайте то же самое. Все, что вы открываете за рубежом, стоит значительных средств .

АЯ: Сколько сейчас стоит Приватбанк. Выше капитала, ниже? Можно ли сегодня продать банк с выгодой или придётся доплачивать?

.ЭА: В настоящее время цены на банки, предлагаемые для продажи, зависят от мировых экономических факторов. Недавно в Турции довольно большой банк, который принадлежал Сбербанку России, был продан банку ОАЭ. Цена была немного выше балансовой стоимости. Это пример мировых тенденций.

Фото: Сергей Нужненко

АЯ: То есть время для продажи ещё не пришло?

ЭА: Не имеет смысла спешить с такими крупными сделками.

АЯ: Почему не удаётся договориться с бывшими акционерами банка о мирной реструктуризации долгов связанных с ними компаний? Был уже раунд переговоров, который окончился ничем. Возможно ли повторение подобных переговоров?

ЭА: Конечно, мы приложили много усилий для решения этих проблем. Конструктивные переговоры- это самый простой способ решения любых проблем. Это означает, что каждая сторона должна понимать ситуацию и проблемы , с которой сталкивается другая сторона. И, конечно, когда стороны полны решимости провести такие переговоры, они должны начать с демонстрации своих добрых намерений. Каждая сторона должна продемонстрировать существенные признаки своей готовности к переговорам, направить явные сигналы другой стороне, что готова вести такие переговоры.

АЯ: Сейчас есть такие сигналы?

ЭА: До сих пор я не видел сигналов для серьезных переговоров.

АЯ: То есть теоретически, если Игорь Коломойский и другие акционеры как-то изменят свое поведение, начнут вести иную информационную политику...

ЭА: Нет ничего невозможного.

АЯ: В схожих ситуациях в других странах, кажется, не удавалось получить всех денег от бывших акционеров. Лучший пример в Казахстане, где удалось вернуть только около 20% суммы, которую, как утверждают власти этой страны, вывел политик Мухтар Аблязов. Сколько вы рассчитываете вернуть?

ЭА: Я согласен с тем, что получить всю сумму будет крайне сложно.

АЯ: Но это будет половина или 10%?

ЭА: Позвольте мне воздержаться от комментариев.

Фото: ukrturk.net

АЯ: Удалось ли что-то вернуть на сегодняший момент?

ЭА: Работа по взысканию задолженности идет, в том числе и через суды, также проводится плановая реализация залогового имущества, которое есть у банка.

АЯ: Насколько я могу судить, стратегия Игоря Коломойского заключается в том, чтобы после выборов получить более лояльного президента, парламент и правительство. И уже затем повлиять на банк, в том числе на иск в Лондоне. Существует ли такой риск?

ЭА: Я - банкир, и не комментирую изменения в политической среде ни в Украине, ни в любой другой стране. Выборы - это исключительно внутриукраинский вопрос.

АЯ: Звучала идея, что Приватбанк можно продать по частям: отдельно бизнес физлиц, отдельно процессинговые возможности и тд. Как вы к такой идее относитесь?

ЭА: Наша цель — приватизировать банк и заработать как можно больше для государства. Поэтому возможен какой угодно сценарий. Если мы увидим, что банк слишком велик для того, чтобы продать его целиком по хорошей цене, то, конечно, его разделение может быть вариантом.

АЯ: Будет ли при этом портфель токсических кредитов выведен за пределы этой сделки?

ЭА: Никто не будет покупать токсичные активы.

Андрій ЯніцькийАндрій Яніцький, журналіст, редактор
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram