Как жить переселенцам? Перед ними четыре дороги.
Переселенцев в последние два месяца активно обсуждают СМИ, социальных сетях и разговорах между знакомыми и не очень знакомыми людьми. С одной стороны, рассказывают о бескорыстной помощи украинцев и самоотверженности переселенцев-волонтеров. С другой стороны, жалуются на недостаточный патриотизм переселенцев и их нежелание работать. С третьей - звучат обвинения в игнорировании проблем переселенцев и откровенно враждебном отношении к ним. Отдельные, выхваченные из общего ряда, истории постепенно заполняют собой публичное поле и становятся основанием для неутешительных выводов о формировании целой ментальной стены между переселенцами и «старожилами», жителями Донбасса и других областей Украины.
Пока эта ментальная стена существует больше в нашем воображении. В реальной жизни ее еще практически нет. И ее можно еще как построить, так и поломать. Все будет зависеть от модели, по которой будут развиваться эти отношения в ближайшие недели и месяцы.
Известный этносоциолог К. Додд в своей знаменитой работе «Динамика межкультурной коммуникации» выделяет 4 возможных модели такого взаимодействия.
Первая модель – Flight, бегство или пассивная автаркия. В ее рамках переселенцы создают замкнутый мир, который живет по своим законам, правилам и привычкам и практически никак не взаимодействует с внешним окружением. Именно по такой модели устроены многие гетто – Брайтон Бич в Нью-Йорке, арабские кварталы в Париже или армянские кварталы в Лос-Анджелесе. К сожалению, именно таким же образом устроены отдельные базы переселенцев. В Сингапуре для «борьбы с автаркией» разработаны специальные схемы: к примеру, есть лимит на проживание в одном подъезде/доме/районе выходцев из какой-то конкретной страны. Таким образом власть Сингапура «смешивает» разные культуры.
Вторая модель – Fight, борьба или агрессивная автаркия. Когда переселенцы активно защищают свой мир и сознательно идут на конфликт с враждебным - на их взгляд - внешним окружением. Проявлениями этой модели становятся взаимные оскорбления, драки, ультимативные заявления представителей местной или региональной власти по отношению к переселенцам, и наоборот – переселенцев к местным жителям. Эта модель не всегда доминирует, но дает такие «сочные» телевизионные картинки, что часто попадает на первые полосы и в новостные сводки.
Реализация обеих этих моделей приводит к изоляции и формированию той самой ментальной стены между переселенцами и их внешним окружением. Эта стена покрепче любых других преград.
Третья модель – Filter, открытый культурный диалог. При ней стороны готовы обсуждать ценности, согласовывать интересы, искать и находить компромиссные решения. Мы видим примеры реализации этой модели в рамках организации общего волонтерского движения, в рамках создания совместных строительных и ремонтных бригад, активного участия в жизни местных общин. Эта модель – часть социальной реконструкции, которая нужна будет Украине после окончания войны не меньше, чем восстановление инфраструктуры.
Наконец, четвертая модель – Flex, гибкость. Когда переселенцы полностью подстраиваются под внешнее окружение, воспринимают его ценности, правила, привычки и установки. Но эта модель работает только при индивидуальной интеграции в среду родственников и друзей и практически никогда не работает в местах компактного проживания. В масштабах страны, в которой в одночасье появились десятки тысяч переселенцев она не работает, и не работала нигде и никогда.
Я уверена, что самая эффективная модель – третья: взаимодействие, ориентированное на диалог, взаимоуважение и поиск компромиссов. Примеров того, как работает эта модель, очень много вокруг меня. Правда происходят они спонтанно, без какой-либо поддержки и при отсутствии государственной или общественной политики в этой области. И очень редко попадают в поле зрения СМИ.
Почему так происходит?
Во-первых, любое взаимодействие подразумевает ОБСУЖДЕНИЕ и СОГЛАСОВАНИЕ ЦЕЛЕЙ. Например, проведение реформ, восстановление Донбасса, экономическое развитие Украины, повышение качества жизни ее граждан, новая индустриализация. Пока что такой общей обсужденной цели нет. Переселенцы занимаются банальным выживанием и не задумываются о большой цели. Со стороны жителей других областей Украины единственная цель, которую сегодня предлагают разделить переселенцам - кровью смыть свою «вину» за президентство Януковича и действия боевиков.
Во-вторых, взаимодействие подразумевает ОБЪЕДИНЕНИЕ, а не противопоставление ИНТЕРЕСОВ. Я, например, искренне не понимаю, почему о помощи переселенцам и помощи Украине говорят как о взаимоисключающих понятиях, в формате «или-или». И убеждена, что лучшей помощью переселенцам станет предоставление им возможности по-настоящему помочь всей стране и тем самым обрести уверенность в настоящем и будущем для себя и своей семьи. Работающие механизмы для этого есть, они были неоднократно реализованы во многих странах – нужно только посмотреть дальше сегодняшнего дня, настроиться на сотрудничество, созидание и взаимоуважение вместо бесконечных упреков и оскорблений.
И в заключение, о самом главном. На самом деле, вопрос стоит не только о переселенцах. Вопрос стоит о будущем Донбасса в Украине – я говорю о людях, о человеческих отношениях, а не о территории. И от того, как сегодня удастся выстроить взаимодействие с временными переселенцами, завтра будут зависеть взаимоотношения между жителями разных регионов Украины. По какому пути мы пойдем. Практически как в сказке. Пойдем по пути Flight, откажемся слушать и слышать друг друга – получим изолированный, ориентированный только на себя Донбасс. Пойдем по пути Fight, продолжим агрессивно навязывать друг другу свою «единственно правильную» картину мира – можем добороться, довоеваться до развода. Пойдем по пути Filter – заново объединимся для достижения общих целей, согласуем интересы и начнем формировать общие ценности.
Я точно за последний вариант.